А вот предметы сами в себя верить не могут, потому-то обычно так и остаются только собой, и это, наверное, совсем неплохо, когда стол – просто стол, книга – книга, а море – просто море. Хотя с морем я погорячилась, конечно, уж в море-то столько раз поверили, и даже не просто поверили, а еще и придумали, так что даже говорить смешно, что море – просто море, а небо – просто небо. Впрочем, если хорошо постараться, то в это можно поверить, опять-таки, у некоторых получается, люди вообще такие странные создания – все могут, но вечно используют это всемогущество как-то совершенно по-дурацки: границы какие-то проводят, ругаются, дерутся даже, а могли бы гулять по Вселенной в свое удовольствие, а со смертью вежливо раскланиваться при встрече…
Но вот мне все равно их всегда жалко почему-то, и я всю жизнь, сколько себя помню, придумываю для окружающих меня вещей истории, таланты, легенды даже иногда. Некоторые вещи сами подсказывают ответы, шепчут тихонько, но вполне разборчиво, а с некоторыми ну никак не получается. Вот и с этим зеркальцем такая история, ну хоть плачь! А главное – я ведь уже слушатель опытный, я ведь вижу, что тут точно есть история, ну не может ее не быть – и нате вам, никак не получается. И, может, уже и не получится никогда, потому что оно вдруг потерялось, я даже не знаю, как. Уж на что я растеряха, но из закрытой сумочки у меня ничего не пропадает. То есть не пропадало, до сих пор. Но я все равно в него верю…
Ой, я вас умоляю! Ну какие там странные вещи, какие артефакты – обыкновенные волшебные хулиганы! Что самое ужасное, они никогда не предупреждают заранее – у них вдруг, понимаете ли, просыпается талант. Особенно обидно, когда это происходит с кухонной утварью или украшениями – я так люблю красивые кольца и острые ножи, но их у меня вечно недостает. И ведь никто не посочувствует, хотя вот когда у Маграриты-лесничихи дочка покойного мужа от первого брака, тихая такая девочка была, ещё бы, отец-то у нее долго не женился, ко всяким женским глупостям ее и приохотить-то было некому, мужчина, дело известное, он до смерти боялся, что она у него недостаточно скромная и по дому не все умеет. Да еще соседки, языки с милю, а мозгов как у воробья, папочка, дескать один остался, ты теперь одна ему помощница, заботься о нем хорошенько, а то приведет в дом мачеху, та тебя со свету сживет, да и папочку не пожалеет, вон на Белоснежку посмотри! Запугали бедную девочку, когда лесничий-таки на Маргарите женился, она ей туфли чистила и вставала ни свет, ни заря, чтобы к завтраку свежие булочки испечь. Помню, как раз перед тем, как случилась вся эта история с крестной феей (и где, скажите мне, эта вертихвостка была предыдущие десять лет!), я как раз забегала к ним тесак для капусты одолжить, Маргарита ей и говорит, дескать, Сандрильона, пришли приглашения на бал, надо бы тебе платьице сшить, а та ей отвечает, что некогда мне, матушка, глупостями заниматься, у меня розы не высажены и кофе на завтра не намолот, и капусту, кстати, пора квасить… покосилась еще так ехидно, как будто знает, что у меня с тесаком случилось. Ну, дальше-то все знают – фея, принц, свадьба. Так вот, Маргарите-то все сочувствовали, потому что мало ли, что в королевские тещи угодила, а вот экономку, чтобы не хуже Сандрильоны за домом присматривала, поди еще отыщи. И муж ее уже запилил – никак у нее такие же булочки не получаются!
А когда у меня на рынке кошелек вдруг начал погоду предсказывать, все только посмеялись! А мне его, между прочим, матушка подарила, как раз перед тем, как с птицами в теплые края на выбивалке для ковров подалась. И деньги слопал, гад такой! Плата, говорит, за долгие годы службы. А сам ни разу погоду не угадал. Продала его, конечно, он же мне покоя не давал ни минуты, болтал не переставая, кричал, что я его лишаю творческой самореализации – где слов-то таких нахватался, сроду у нас в семье не ругался никто…
А теперь вот новая напасть – переезд этот. Собраться толком не дали, загнали в дурацкую деревню, я им говорю – ну какой я, к лешему, сказочный персонаж? Почему Маргариту не тронули, Марту, у которой дочка из семечка выросла, оставили, а нас выселили? Про нас и сказки-то нет никакой! Не потому ли, что бурогомистру давно мой домик приглянулся? Он уже и так и так подкатывал, даже сватов к дочке засылал, и обмен предлагал. А артефакты, между прочим, товар хрупкий, нуждаются в особых условиях хранения и исследовать их нужно в специальных условиях! Но дом же с собой не заберешь, теперь достанется бургомистру, задаром. Ну ничего, я им оставила пару интересных вещичек, пусть порадуются.
И нечего меня к ведьмам причислять. Во-первых, вещи сами ЭТО делают, а во-вторых, ни разу мои вещи никого не убили и зла незаслуженно не сделали. А что муженек мой в крысу превратился, так это, я считаю, просто природа исправила допущенную при его рождении ошибку. Я-то только после свадьбы поняла, что он не на мне, а на лавке жениться хотел, думал, наверное, что я ему секреты какие-то раскрою.
А какие у меня особые секреты? Я ж говорю, они сами превращаются. Ну, как ребенок вот растет-растет – обычный ребенок, а потом вдруг мама, я беременна, или я еду в столицу покорять сцену, или сбежит с бродячим цирком, да неважно, просто вдруг ты понимаешь, что он стал совсем не таким, а может, всегда был, но ты смотрела невнимательно. И вот смотришь и думаешь, как же теперь этот факт вписать в привычную картину реальности (тьфу, я тоже невесть какие слова употребляю, но я-то как раз понятно откуда набралась)...
Спускаюсь в уютный подвал, шепчу Тайное Слово, и вот оно, родимое, лежит на столике, тускло поблескивает серебристыми боками, и не скажешь, что ему самое малое тысяча лет. Когда-то моя пра-пра-пра подобрала его на морском берегу, я-то из города выходить не люблю, на меня, когда вокруг слишком пусто, в поле там или даже на площади широкой, такая жуть нападает – никакие амулеты для храбрости не помогают. Да, так вот, подобрала она его, и в тот же вечер у нее камин начал картинки всякие показывать.
Я его люблю. Оно, конечно, немного сумасшедшее, а раздвоением личности страдало изначально, что и неудивительно, потому что состоит оно из двух половинок, одна показывает мир как он есть, а другая – как попало, ну, там скрытую суть, например, или перспективы развития, или тайные пороки, ага, тоже бывает. А еще оно сказки замечательные рассказывает и никогда не дает идиотских ответов на самые важные вопросы, ну, например, если я спрошу, что, я плохо сегодня выгляжу, так оно мне непременно расскажет, какая у меня чудная прическа и как мне идет аристократическая бледность или там здоровый румянец, а не станет распинаться как другие говорящие зеркала: типа есть, есть и покрасивее, и помоложе... а как же, а то я дура такая, что сама этого не знаю! Тут ведь надо душу женскую понять, а кто ее может понять лучше, чем обыкновенное карманное зеркальце, тем более если ему уже тысяча лет и оно постоянно где-то болтается, по мирам каким-то странным, потом такого понарассказывает – уж на что мы тут, в Сказочной стране ко всему привыкли, а все равно не верится…
Ну да, а вы небось думали, что у меня такая сказочная дура в человеческий рост в золотой раме? Нет, маленькое зеркальце с ладошку, и иногда, когда оно, задумавшись, начинает просто отражать реальность, во второй половинке, той, что показывает странное, мелькает отражение женщины, которая смотрит немного обиженно, как будто ребенок, которому пообещали сказку, а рассказали нравоучительную историю с моралью…
И мне иногда кажется, что она играет во всем этом какую-то очень важную роль, вот только не пойму, какую.